Пожнешь бурю - Страница 116

116

– А как же обед? – с сомнением поинтересовалась Мереуин, испытывая облегчение от того, что Иен вроде бы ничего не заметил, и стараясь держаться как ни в чем не бывало. Это было не так-то легко, учитывая сложившиеся обстоятельства, но если маркиз и уловил в ее взгляде или голосе напряженность, то ничего не сказал.

– Обождет. Проклятие, – буркнул он, – боюсь, этот брак доставит мне немало хлопот.

Мереуин вдруг так испугалась, что может потерять его, что прильнула к мужу всем телом, обхватив руками могучую шею.

– О, Иен, обещаю, я никогда не доставлю тебе хлопот и никогда не заставлю стыдиться меня!

Изумленный ее страстным порывом, маркиз покрепче прижал к себе жену и нежно прошептал.

– Я шучу, моя крошка, любовь моя. Только не говори, что я уже победил упрямую гордыню Макэйлисов! Мне будет трудно поверить.

Мереуин запрокинула голову, чтобы взглянуть на него, и ошеломленный Иен увидел в больших темно-синих глазах слезы. Но дерзкий ответ успокоил зашевелившуюся в душе тревогу.

– Ах ты, нахальный сассенах! Ты что, правда думаешь, будто прихлопнул меня?

Он рассмеялся, чего Мереуин и добивалась, разжал ее руки и ласково шлепнул по попке.

– Давай поторапливайся, я умираю с голоду. Марти велела немедленно отнести наверх чан, и я надеюсь, за час ты управишься.

– Слушаюсь, ваша долговязая светлость, – бросила она через плечо и помчалась вверх по лестнице. К счастью, маркиз не заметил мелькнувшего на прелестном личике выражения отчаяния и безнадежности.

Теплая, ароматная вода в большом, медном чане почти успокоила Мереуин. Она блаженно закрыла глаза и выбросила Уильяма Роулингса из головы. Ничто сейчас не имело значения, кроме тихого плеска воды и успокаивающего шума дождя за окнами. Завтра, все тревоги будут завтра, сказала себе Мереуин, а сегодня каждая минута принадлежит Иену, она будет дарить ему радость и счастье.

При мысли о муже Мереуин вспомнила, что через час должна спуститься в гостиную, и разом открыла глаза. Быстро встала и потянулась за приготовленным Марти мягким полотенцем, вся в струйках воды, стекавшей по розовой блестящей коже. Вытираясь, она услышала, как позади тихо стукнула дверь. Мереуин оглянулась, решив, что это Марти пришла поторопить ее, и застыла с полотенцем в руках, увидев в нескольких шагах от себя огромную фигуру маркиза.

Неожиданно для себя молодая женщина поняла, что нисколько не смущается своей наготы, и радостно встретила устремленный на нее взгляд серых глаз. Удовлетворенная улыбка тронула полные губы Иена, убедившегося, что Мереуин больше не боится его.

– Заглянул посмотреть, что задерживает тебя, моя дорогая, – хрипло проговорил он, не отрывая глаз от ее гибкого тела, – и, признаюсь, весьма рад, что ты замешкалась.

– Я вовсе не хотела заставлять тебя ждать, – извиняющимся тоном ответила Мереуин, но голос ее звучал как-то неуверенно, словно она думала совсем не о том, о чем говорила.

Иен подошел ближе, и загорелые сильные руки легли ей на бедра.

– Оно того стоит, – многозначительно протянул он. Мереуин шлепнула его по рукам и улыбнулась:

– В самом деле, милорд, можно подумать, у вас лишь одно на уме!

– По крайней мере, я открыто в этом признаюсь.

– Обед ждет, – попыталась возразить Мереуин.

– А мы ни перед кем не обязаны отчитываться, – напомнил Иен, поймал ртом ее губы и крепко поцеловал, отчего у нее внутри вспыхнул огонь. Он без усилия поднял жену на руки, перенес на постель и лег рядом. Она судорожно вздохнула и затрепетала.

– Лучше скажи, что предпочитаешь мою любовь бараньей ноге, – шутливо приказал он, покрывая поцелуями ее тело.

– Ты и так знаешь, – прошептала Мереуин, прижимаясь к его груди и становясь все податливее под умелыми ласками сильных рук.

Иен удовлетворенно рассмеялся, теснее прижимая ее к себе, так что биение их сердец слилось в одно. Минуту они лежали неподвижно, наслаждаясь этой близостью.

– Моя страстная маленькая Мереуин, – любовно произнес Йен с ноткою изумления в голосе.

Она с нежностью поглядела в его красивое лицо, выражавшее любовь и желание. Протянула руку, погладила гладкую щеку, он поймал тоненькие пальчики и поцеловал ладошку.

– В чем дело? – спросила она. – О чем ты думаешь?

– О твоей ненависти ко мне, радость моя, и о том, как мне трудно свыкнуться с тем, что в этих прекрасных глазах, глядящих на меня, не горит злоба.

– Но вы постараетесь с этим свыкнуться, не так ли, милорд? – лукаво сказала Мереуин, проводя пальчиком по темным курчавым волосам, покрывавшим его широкую грудь.

Губы Мереуин приоткрылись, приглашая к поцелую, и Иен не заставил ее ждать.

– Приложу все силы.

Мереуин ласкала ладонями мускулистую спину, и он прерывисто задышал, целуя ее все крепче и крепче.

Йен перевернул Мереуин на спину и склонил темноволосую голову, ловя губами соски. Она задохнулась от наслаждения под нежными прикосновениями опытных, уверенных рук, стремясь к цели, которая больше не страшила ее, глубоко убежденная, что из всех мужчин один только Иен Вильерс способен ее к ней привести.

Желая доставить ему такое же удовольствие, какое он доставлял ей, Мереуин провела рукой по твердому; плоскому животу, и Иен со стоном содрогнулся. В чреслах его пылал огонь, он раздвинул ей бедра, прижал к себе, а Мереуин выгнулась ему навстречу, упиваясь прикосновением отвердевшей мужской плоти.

Иен опустился на нее в неудержимом желании погрузиться в манящую сладость женского тела, но сознательно сдерживал себя, наслаждаясь моментом ни с чем не сравнимой близости. Неотрывно вглядываясь в синие глаза, потемневшие от страсти, Иен с радостью подумал, что она начинает осознавать свою готовность к плотской любви, что в ней крепнет уверенность в своей способности доставить ему радость и без стыда с упоением окунуться в экстаз.

116