Пожнешь бурю - Страница 62

– О, мисс, до чего здорово побывать в гостях, у его светлости! – взволнованно воскликнул Дэвид.

Мерёуин не хотелось омрачать его радость, но ёй казалось, что «гости» не совсем подходящее для них определение. «Пленники» – гораздо более верное слово. «Ну обождите, милорд Сатана, – кипела она, уставившись в широкую спину маркиза, – дайте только добраться до дома, я заставлю вас расплатиться за все!»

К ее удивлению, на причале их встретил не простой экипаж, а прекрасная, запряженная шестеркой карета с кучером в ливрее на высоком сиденье и форейтором, тоже в ливрее, который удерживал высоко вскинутую голову коренного. Элегантную черную с золотом карету украшал фамильный герб, и лорд Монтегю, заметив любопытство в глазах Мереуин, небрежно сообщил:

– Это герб Вильерсов, мисс.

– Неужели? – Она взглянула на него широко открытыми невинными глазами. – Я и не знала, что ваше семейство такое древнее, что имеет герб. Ходили слухи, будто Эдвард незаконнорожденный.

Он сжал губы, и девушка почувствовала, как сердце ее екнуло от страха, однако была уверена, что маркиз не решится ударить ее при таком скоплении народа. Выплескивая свей гнев, он резко оттолкнул протянутую ей руку кучера и грубо запихнул Мереуин в карету.

Не обращая внимания на их стычку, Дэвид с сияющими восторгом глазами забрался наверх и уселся рядом с кучером.

Иен подал знак, и карета нырнула в узкую улочку, держа путь в город.

Мереуин уткнулась носом в окошко, забыв о маркизе, сидевшем с мрачным выражением лица. Что за великолепный город, взволнованно думала она, не в силах наглядеться на прекрасно одетых джентльменов в камзолах и сверкающих башмаках, на элегантных дам в разноцветных нарядах, вызывающих у нее зависть, ибо она уже несколько месяцев ходила в одном и том же красно-коричневом бархатном платье. Вокруг их кареты, медленно продвигавшейся по запруженным экипажами улицам, крутились нищие, умоляюще протягивая грязные руки, и Мереуин вопросительно посмотрела на маркиза большими полными жалости глазами.

– Нельзя ли как-нибудь им помочь?

– Можно бросить пару монет, – холодно отвечал он, – но это им не поможет. Все потратят на эль, напьются и примутся колотить жен и детей.

– О, как вы можете быть таким бессердечным? – воскликнула Мереуин.

Иен пожал широкими плечами:

– Мне очень жаль, но это правда.

Она отвернулась от окна, потеряв интерес к окружающему, сердечко ее ныло при виде исхудавших лиц и безнадежных взглядов, устремленных им вслед. Лондон одновременно щедр и жесток, богат и нищ, говорил ей Александр, описывая свое первое посещение города. Да, он был прав, думала Мереуин, и даже красота Мейфэра и роскошных домов, выходящих фасадами на Гайд-парк, не отвлекала ее от печальных дум.

Вскоре карета резко свернула вправо, на извилистую подъездную аллею, ведущую к большому особняку из розового камня с широким пролетом мраморной лестницы перед резными деревянными дверями, у которых и остановилась. Птицы пели в развесистых кронах высоких деревьев вдоль аккуратных дорожек, убегающих в сад, благоухающий цветами, и Мереуин недоверчиво покачала головой, принимая протянутую руку маркиза и ступая на землю.

– На реке было тепло, – пробормотала она, с любопытством озираясь вокруг, – но я только сейчас согрелась по-настоящему. Я оставила Кернлах на исходе зимы и вернулась в Англию в разгар лета!

Маркиз невольно рассмеялся, опустив взгляд на ее потрясенное личико.

– В самом деле, к таким переменам трудно привыкнуть. Завтра вы будете чувствовать себя прекрасно.

– Где мы? – подозрительно спросила Мереуин, когда он повел ее вверх по лестнице к дверям, где их ждал согнувшийся в поклоне мажордом. – Чей это дом?

Иен скривил губы:

– Мой.

Она отпрянула, удивленно посмотрела на него и охнула:

– Ваш? Только не говорите мне, что я должна остаться здесь с вами!

Он не ответил. Сильная рука держала ее под локоть, увлекая вперед. Мереуин поняла, что без скандала ей не вырваться.

– Добро пожаловать домой, милорд, – провозгласил мажордом. Его длинная физиономия не выражала ничего, кроме спокойного безразличия, а внимание было целиком сосредоточено на башнеподобном мужчине, полностью игнорируя притулившуюся рядом девушку. – Я ожидал вас раньше, милорд. Мы беспокоились, не случилось ли с вами чего-нибудь. – Безупречное произношение выдавало в нем джентльмена из джентльменов.

– Неожиданно пришлось задержаться, – ответил лорд Монтегю, с симпатией глядя на верного слугу. – Я был вынужден совершить путешествие в Бостон.

Глаза мажордома округлились.

– В Бостон, милорд? – Спохватившись, что проявляет излишнее любопытство, он вновь придал своему лицу прежнее бесстрастное выражение и широко распахнул перёд ними дверь.

Когда Иен втолкнул упирающуюся Мереуин в роскошный вестибюль, она застыла от восторга, вперив взор в чудесный, выложенный плиткой пол.

– Я говорю о том Бостоне, что в колониях, – с улыбкой пояснил маркиз мажордому, отлично зная, что Фрэнсис, допустив промах, больше не выкажет к этой теме ни малейшего интереса.

В отличие от камердинера Дэвиса, который на протяжении многих лет пытался оказывать влияние на неуправляемого хозяина, Фрэнсис весьма редко реагировал на многочисленные сюрпризы маркиза, от которых и свихнуться было недолго. Поэтому он и глазом не моргнул при виде стоящего рядом с ним восхитительного создания. Хотя мажордом привык натыкаться, в особняке на подобные создания, ему пришлось признать, что эта девушка, несмотря на выцветшее и измятое платье, намного превосходит всех прежних красоток маркиза.